Капец
107 
– Нет, это решительно невозможно! – заявила миссис Скаттергуд. – Одно дело – управлять элегантным фаэтоном в Парке, да и в сельской местности вы можете не опасаться критических замечаний, но совсем другое – ехать на бричке по оживленному тракту, перегороженному многочисленными заставами, под любопытными взглядами всех прожигателей жизни, кои непременно встретятся вам на пути. Это будет выглядеть вызывающе! И думать о таком забудьте! Подобные выходки позволительны лишь женщинам, похожим на леди Лейд, поскольку я уверена – никто не удивится тому, что приходит ей в голову.
– Не утруждайте себя понапрасну, мадам, – заявила Джудит, воинственно поднимая подбородок. – Я ничуть не боюсь того, что меня начнут сравнивать с леди Лейд. А в том, что я поеду вместе со своим братом, вообще нет ничего дурного.
– Умоляю вас даже не мечтать о таком, любовь моя! Это станет вопиющим нарушением приличий. Но я знаю, вы говорите об этом только затем, чтобы подразнить меня. Убеждена: вы придерживаетесь слишком твердых принципов, чтобы пуститься на подобную авантюру. Я с содроганием думаю о том, что сказал бы Уорт, знай он об этом!
– Вот как! – Джудит моментально воспылала праведным гневом. – Я не позволю ему быть судьей моих поступков, мадам, а также уверена: моя репутация совершенно безболезненно переживет поездку в Брайтон в коляске брата. А вам следует знать, что решение принято. Я еду с Перри.
Она совершенно не желала слушать никаких возражений, уговоры были бесполезны. Миссис Скаттергуд оставила все попытки переубедить ее и поспешила к себе, чтобы написать записку Уорту.
На следующее утро в комнату к сестре зашел Перегрин и со скорбной улыбкой сообщил:
– Мария донесла на тебя, Джу. Сегодня утром я был в «Уайтсе», где и встретил Уорта. Короче говоря, в Брайтон тебе придется ехать в карете.
Возможность поразмыслить на досуге смягчила решимость мисс Тавернер: она не могла не признать, что в словах дуэньи есть смысл, и была более чем склонна уступить ее желаниям. Но все эти благородные намерения и помыслы о приличиях были разбиты вдребезги речами Перегрина. Девушка воскликнула:
– Что? Таков, значит, вердикт лорда Уорта? Я правильно тебя понимаю, он берет на себя смелость устраивать мой способ передвижения?
– В общем, да, – согласился Перегрин. – Он положительно запретил мне брать тебя к себе в бричку.
– А ты? Что ты ему ответил?
– Я сказал, что не вижу в том ничего дурного. Но ты же знаешь Уорта: с таким же успехом я мог вообще не раскрывать рта.
– И ты сдался? Ты позволил ему диктовать свою волю в столь неподобающей манере?
– По правде говоря, Джу, я не вижу, из-за чего тут надо поднимать шум. Знаешь, мне не хочется ссориться с ним именно сейчас, поскольку я питаю надежду, что он все-таки даст согласие на то, чтобы моя свадьба состоялась уже нынешним летом.
– Согласие на твой брак! Да у него нет ни малейшего желания, чтобы это произошло! Он сам говорил мне об этом несколько месяцев тому. Он не хочет, чтобы ты сочетался браком, и намерен всячески этому воспрепятствовать.
Перегрин недоверчиво уставился на сестру.
– Вздор! Ему-то какая разница?
Она не ответила, постукивая носком туфельки по полу и гневно глядя на брата. Наконец, после недолгой паузы, она коротко бросила:
– Значит, ты согласился с ним? И сказал ему, что не повезешь меня в Брайтон?
– Ну, в общем, да. Если на то пошло, он прав: он говорит, что ты не должна выставлять себя на всеобщее порицание.
– Премного ему обязана. Мне больше нечего сказать.
Перегрин ухмыльнулся, глядя на нее.
– Это на тебя не похоже. Что еще ты задумала?
– Если я скажу тебе, ты тут же помчишься к Уорту, чтобы поделиться с ним новостями, – ответила она.
– Черт бы тебя подрал, Джу, я этого не сделаю! Если ты хочешь поставить Уорта на место, я пожелаю тебе удачи.
Она взглянула на него, и глаза ее воинственно засверкали.
– Ставлю сотню фунтов, Перри, что 12 мая приеду в Брайтон в коляске, запряженной четверкой лошадей, раньше тебя.
У него от изумления отвисла челюсть; потом Перри, расхохотавшись, воскликнул:
– Идет! Ты не шутишь, сумасбродка?
– Я говорю совершенно серьезно.
– Уорт сам отправляется в Брайтон двенадцатого числа, – предостерег он ее.
– Я получу несказанное удовольствие, встретив его в дороге.
– Проклятье, я не пожалел бы и пятисот фунтов, только чтобы увидеть выражение его лица! Но ты уверена, что это разумно? Не боишься пересудов?
107 
