ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Ваша до рассвета

Классный романчик! Читать! >>>>>

Жестокость любви

Почти вся книга интересная. Только последние 15-20 страниц не очень. >>>>>

Больше, чем гувернантка

Понравился роман, но немного скомканный конец ...жаль ..задумка хорошая >>>>>

Игры на брачном ложе

Мне понравилось Не много нудновато начало, а дальше на одном дыхании Этот роман лучше чем история... >>>>>




  2  

— Хорошие джинсы. Аккуратные такие, немаркие.

Люда снисходительно посмотрела на меня и пожала плечами. Вот еще пример того, что молчание — золото. Чего греха таить, в моде я полный профан.

Убедившись, что в библиотеке всё в должном порядке, я ушла в свой кабинет, выходящий на дворцовую площадь. Только села за свой стол, как по коридору гулким эхом разошелся трубный глас директора дворца Абрама Серафимовича. Вообще — то отчество у него было другое, но столь сложное, что все его знакомые использовали предложенный им упрощенный вариант.

Вышла в фойе и узрела нашего маленького лысого директора, рядом с которым по-хозяйски обосновался здоровенный владелец клуба боевых искусств Вадим. Задумчиво полируя и без того сверкающую лысину, Абрам Серафимович скептически оглядывал стену, покрытую патиной времени, а именно трещинами в осыпающейся штукатурке.

Я мило подтвердила его молчаливый вывод:

— Ага, давно ремонт делать надо, это вы правы!

Поморщившись, он повернулся ко мне и учтиво поздоровался, сделав вид, что не расслышал моих провокационных слов. Приемчик из репертуара слабенького руководителя, между прочим! Но, что греха таить, я и сама частенько к нему прибегаю во время неприятных разговоров. Каков поп, таков и приход. Укоризненно, но мягко, как любящий отец, слегка журивший провинившуюся дочку, директор проговорил:

— Что же вы, милейшая Яна Ивановна, клиентов Вадима распугиваете?

У меня стало противно на душе. Неужели утрешний жлоб еще и владельцу клуба нажаловался? Сам ведь виноват! Да, перевелись ныне нормальные мужики на Руси, перевелись!

Вадим важно вступил в разговор, развернув плечи, как петух перед дракой. До чего чванливый мужик, терпеть таких не могу! Напыжась, заявил неожиданно тонким воркующим голоском:

— Один из наших лучших спортсменов сегодня прервал занятия и даже душ не принял, так спешил по вашему требованию свою машину убрать, хотя, я уверен, она вам вовсе и не мешала! Просто характер у вас, уж извините, на редкость пакостный.

Мне немедленно захотелось сверкнуть ярчайшими гранями моего столь объективно обрисованного характера. Простодушно согласилась, от всего сердца желая сделать ему приятное:

— Ага, уж очень мне ваши тупые рожи не нравятся! Ваша, правда, лучше всех.

Вадим стал напряженно соображать, в каком смысле его физиономия всех лучше. Всех тупее, или, наоборот, как раз ничего? Так и не уразумев, лучше он или хуже остальных, обидчиво повернулся к давящемуся от смеха Абраму Серафимовичу.

— Ну вот, вы слышали! Сплошные оскорбления! А попробуй я ей что-нибудь в ответ скажи, тут же истерика начнется!

Этот поклеп возмутил меня до глубины души. У меня истерик никогда не бывает, у меня характер нордический, абсолютно уравновешенный, что и захотелось доказать ему наглядно, залепив увесистую оплеуху по румяной щечке. Но директор, не дав мне вставить и слова, миролюбиво пробормотал, в который раз продемонстрировав недюжинный дипломатический талант:

— Да разве ж вас кто в чем упрекнул? Я только комплименты слышал, про то, что вы лучше всех. Я грешным делом даже подумал, а не влюбилась ли в вас наша Яна Ивановна? Она женщина молодая, а вы, что правду скрывать, уж очень хороши.

Чтобы достойно поддержать эту фантасмагорическую версию, я скромно потупила горевшие насмешливым огнем глаза и повертела кончиком носка по паркетному полу, как маленькая застенчивая девочка. Поняв, что над ним насмехаются, Вадим разъяренно покраснел, повернулся и ушел, неотесанно хлопнув дверью.

Удрученно вздохнув от неподобающего обращения с вверенным мне имуществом, я пригласила дорогого директора к себе. Налила ему чашечку крепкого кофе без молока и сахара, как он любил, и раскаянно повинилась:

— Зря я с ним так. Наверное, вам потом трудновато будет общаться с этим типом?

Абрам Серафимович артистично взмахнул пухлой рукой.

— Да Бог с тобой! Наоборот, я ему на тебя же еще и пожалуюсь! Он же меня еще и пожалеет! Ведь так трудно работать с дурными бабами! — и лукаво мне подмигнул. — Но ты всё-таки особенно не высовывайся. Женщина ты умная, но вот темперамент у тебя африканский! И в кого ты такая удалась? Родители у тебя вроде люди мирные.

Я устало опровергла его слова.

— Это жизнь у меня тяжелая. Нервишки в связи с чем расшатанные. С помощью Михаила, естественно. В одиночку я таких потрясающих результатов никогда б не достигла.

  2