4 
Мы снова лежали на земле, рассредоточившись вокруг дубка, и хохотали.
Уверена, после яблочного града, к нанесенным моими стараниями увечьям, добавилось еще пара новых.
— А их есть можно? — спросил красноволосый.
— Сколько влезет. — Раздался дружный хруст, я не выдержала и хихикнула.
— Какая гадость!
— На вкус словно желудь.
— Ты же сказала, их можно есть.
— Можно, — подтвердила я, и, перевернувшись на живот, посмотрела на четырех болванов, решивших полакомиться волшебными яблочками. — Но невкусно. Разве что для свиней сойдет. Ну ладно, это потом. А сейчас надо как-то ветку вернуть назад. Все-таки я к ней привыкла.
— Чего ты там кстати делала?
— Яблоко. Но, правда, потом задремала, а потом меня вы разбудили. Магиана точно мне в лоб даст, дубок этот еще предок короля нашего сажал. Ну ладно, что-нибудь придумаю, не впервой.
— Что, и раньше падала?
Я кивнула. И не раз. Не буду же я им объяснять, что они не первые мои жертвы.
— Ты кто?
Ну вот, добрались и до этого. Что-то меня насторожило в их разговоре о короле, его жене и их дочерях, поэтому я незамысловато ответила:
— Таня.
— Ты ученица магички?
— Да.
— И много у нее учениц? — как-то странно переглянулись пареньки.
— Пять. Она воспитывает нас чуть ли не с детства. Готовит к придворной жизни. Это очень престижно — учиться у магианы Консуэлы. К ней отдают только талантливых детей из аристократических семей.
— Что ты талантливая, мы уже поняли, — потер ушибленную голову-лужайку один из них.
— А вы кто такие, хвостатые? — склонила я голову на бок, рассматривая этих занятных особей.
Они вроде замялись. Затем синеволосый чертяга ответил, косясь на остальных:
— Мы с посольством прибыли. У нашего короля дело к вашему.
— Значит, вот с кем они с утра совещались! Только мне интересно, что вы за раса такая. Никогда не видела ничего подобного.
— И много видела? — усмехнулся другой чертяга.
— Не-а! Меня далеко не отпускают. А если кто во дворец и приезжает, меня им не представляют. Так кто вы такие?
Синеволосый с надеждой посмотрел на того, чья шевелюра напоминала ультрафиолет. Тот вздохнул и заговорил:
— Мы зовем себя АСУРАМИ, вы зовете нас демонами. Что тебе известно о последней войне, малышка?
— Практически ничего. Историей как-то не увлекалась. А рассказывать о ней у нас не принято.
— Потому и не принято. Вы, люди не любите вспоминать о том, что произошло тогда. И о нас вспоминать ни хотите, — подозрительно равнодушно заявил демон.
— Возможно. Люди вообще… с короткой памятью. Как ваши имена? — Я села и поджала ноги под себя.
— Я — Бальтазар. — Чертяга с ярко красными волосами встал и медленно подошел ко мне. Его длинный хвост так забавно покачивался из стороны в сторону. Он протянул руку и пожал мою поданную лапку. У него оказались красные коготки, а глаза темные, словно ягодки вишни.
— А я — Аскар, — так же встал зеленоволосый. У него так же были зеленые когти и хвост. А глаза темные, словно древний лес.
— Будем знакомы, — улыбнулась я, вновь протягивая руку, которую тут же мягко сжали.
— Мое имя — Заквиэль. — Подошел ко мне третий. Фиолетовый. И приняв мою ручку, нагнулся и поцеловал.
Я даже слегка растерялась.
— Данталион, — просто представился последний, тот обаятельный лентяй. — Ты нас совсем не боишься?
— А стоит? — тут же насторожилась я.
— Вообще-то нет.
— Костлявая ты очень, — хмыкнул Бальтазар. — Вот повзрослеешь, нарастишь чего-нибудь на костях, тогда и обращайся.
Я скептически осмотрела себя. Да, долго здесь растить. Хотя мне уже исполнилось восемнадцать, выглядела я от силы лет на шестнадцать. Грудь росла нехотя, да и остальные формы оставались все такими же подростковыми. Раньше я не очень и обращала на это внимание. У меня четыре красавицы сестрицы, и на их опыте я знала, каково это — быть прекрасной принцессой. Не очень то и хотелось. Куда как интересней лазить по деревьям, гонять домашних призраков, воевать с местными мальчишками и издеваться над придворными. Консуэла уверяла — однажды я вырасту, но меня это не волновало. Девочкой-подростком быть куда интереснее.
А вот теперь я пожалела, что не такая писаная красавица, как Беатриче, или хотя бы Элька. У тех волосы до ягодиц, лица ангелов, фигуры нимф и голоса сирен. А у Присцилы еще и грудь шикарнейшая. Некоторые теряются от такой красоты. Как я сейчас, смотря на этих четырех мужчин, столь очевидно красивых, что даже меня проняло.
4 
