ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Замки

Капец"Обожаю" авториц со склерозом, которые вообще не следят за тем, что они пишут: буквально... >>>>>

Дар

Это какой-то ужас!Не понимаю юмора в том, что ггерои оба- просто невменяемые, она- тупая, как пробка, но... >>>>>

В двух шагах от рая

Книга понравилась,но наверное будет продолжение? >>>>>

Первый и единственный

Слишком нереальный роман, концовка вообще Санта-Барбара! До половины было ещё читаемо, потом пошло-поехало, напридумывал... >>>>>

Львица

Пока единственный роман этой авторки из нескольких мною прочитанных, который, реально, можно читать... >>>>>




  98  

Глава первая

Новогодний праздник длится пышно,

Влажны стебли новогодних роз.

1914

С Татьяной нам не ворожить...

Пушкин

Новогодний вечер. Фонтанный Дом. К автору, вместо того, кого ждали, приходят тени из тринадцатого года под видом ряженых. Белый зеркальный зал. Лирическое отступление – «Гость из Будущего». Маскарад. Поэт. Призрак.

  • Я зажгла заветные свечи,
  •      Чтобы этот светился вечер,
  •           И с тобою, ко мне не пришедшим,
  •                Сорок первый встречаю год.
  •                         Но...
  • Господняя сила с нами!
  •      В хрустале утонуло пламя,
  •           «И вино, как отрава, жжет»[78].
  • Это всплески жесткой беседы,
  •      Когда все воскресают бреды,
  •           А часы все еще не бьют...
  • Нету меры моей тревоге,
  •      Я сама, как тень на пороге,
  •           Стерегу последний уют.
  • И я слышу звонок протяжный,
  •      И я чувствую холод влажный,
  •           Каменею, стыну, горю...
  • И, как будто припомнив что-то,
  •      Повернувшись вполоборота,
  •           Тихим голосом говорю:
  • «Вы ошиблись: Венеция дожей —
  •      Это рядом... Но маски в прихожей
  •           И плащи, и жезлы, и венцы
  • Вам сегодня придется оставить.
  •      Вас я вздумала нынче прославить,
  •           Новогодние сорванцы!»
  • Этот Фаустом, тот Дон Жуаном,
  •      Дапертутто {4} , Иоканааном {5} ,

«Фауст, Дон-Жуан, Дапертутто, Иоканаан, Гланом, Дориан – волшебно оживающие куклы, оставленные Ольгой Глебовой-Судейкиной своей подруге Ахматовой на хранение перед отъездом за границу в 1924 году. Эти куклы хранились в особых коробках и показывались друзьям только в торжественных случаях. Они не только изображали легендарных исторических лиц, но носили черты сходства с некоторыми «знаменитыми современниками», имевшими аналогичные прозвища. (Так, «Фауст» отождествлялся с Вяч. Ивановым, «Иоканаан» – с Шилейко, «Дапертутто» – с Мейерхольдом и т. п.) Образы Иоканаана и Саломеи в контексте петербургской литературной мифологии начала XX века подсказаны трагедией О. Уайльда «Саломея» (1893) и оперой Штрауса на ее текст».

Михаил Кралин. Из примечаний к «Поэме без героя»

  •            Самый скромный – северным Гланом,
  •                Иль убийцею Дорианом,
  •                     И все шепчут своим дианам
  •                          Твердо выученный урок.
  • А для них расступились стены,
  •      Вспыхнул свет, завыли сирены,
  •           И, как купол, вспух потолок.
  • Я не то что боюсь огласки...
  •      Что мне Гамлетовы подвязки,
  •           Что мне вихрь Саломеиной пляски,
  •                Что мне поступь Железной Маски,
  •                     Я еще пожелезней тех...
  • И чья очередь испугаться,
  •      Отшатнуться, отпрянуть, сдаться
  •           И замаливать давний грех?
  •                Ясно все:
  • Не ко мне, так к кому же?[79]
  •      Не для них здесь готовился ужин,
  •           И не им со мной по пути.
  • Хвост запрятал под фалды фрака...
  •      Как он хром и изящен...
  •                                              Однако
  •           Я надеюсь, Владыку Мрака
  •                Вы не смели сюда ввести?
  • Маска это, череп, лицо ли —
  •      Выражение злобной боли,
  •           Что лишь Гойя смел передать.
  • Общий баловень и насмешник,
  •      Перед ним самый смрадный грешник —
  •           Воплощенная благодать...
  • Веселиться – так веселиться,
  •      Только как же могло случиться,
  •           Что одна я из них жива?
  • Завтра утро меня разбудит,
  •      И никто меня не осудит,
  •           И в лицо мне смеяться будет
  •                Заоконная синева.
  • Но мне страшно: войду сама я,
  •      Кружевную шаль не снимая,
  •           Улыбнусь всем и замолчу.
  • «Перед ним самый смрадный грешник —
  • Воплощенная благодать. <...>

Что уж говорить об отношении к Кузмину казенных литературоведов и средней руки эстетов (какая разница – топорные поделки соцреализма или экзотическое имя Черубины де Габриак заставляет их отмахнуться от подлинного искусства), если даже Ахматова, склонная, по ее собственному признанию, писать на чужих черновиках, полуприсвоившая в «Поэме без героя» новаторскую интонацию, строфику и чуть ли не содержание кузминского «Второго удара» («Кони бьются, храпят в испуге, / Синей лентой обвиты дуги, / Волки, снег, бубенцы, пальба!»), не нашла менее страшных слов для того, чтобы помянуть одного из крупнейших поэтов века, кстати сказать, написавшего предисловие к первой книге ее стихов. Даже вообразив себе любую крайнюю степень бытового ужаса во взаимоотношениях этих людей, невозможно, мне кажется, извинить художника, сводящего поэтическое в одну плоскость со «светским» и изображающего литературно-художественный мир 1913 года как театр марионеток и бал теней».



  98