4 
В последнее десятилетие буквально вся Британия с замиранием сердца следила за открытиями и путешествиями двух выдающихся археологов – Стаффорда Санберна и его друга, ныне покойною графа Нивена Резерфорда. За свою жизнь они сделали немало открытий, но ни одно из них не потрясло всю Британию так, как продолжительные поиски легендарных сокровищ Клеопатры, последней царицы Египта, которые в конце концов увенчались грандиозным успехом. Восемь месяцев тому назад друзьям-ученым удалось наконец обнаружить место, где когда-то затонул римский галеон, перевозивший, как они полагали, сокровища, принадлежавшие самой Клеопатре. Поднятые со дна моря драгоценности получили название Александрийской коллекции. Эту коллекцию археологи считали самой крупной находкой со времен обнаружения Шлиманом остатков Трои. А увенчать союз двух выдающихся археологов современности должна была именно сегодняшняя свадьба их детей. Так что неспроста сегодняшнее венчание называли событием года.
История любви Дианы и Джека, о которой столь щедро писали газеты, была похожа на сказку. Однако жизнь куда щедрее на выдумки, чем любой сказочник. Диана и Джек знали друг друга с самого детства, а оно было у них, скажем прямо, необычным. Каждый год они выезжали летом со своими отцами в экспедиции, оказываясь то в одном, то в другом экзотическом уголке земного шара. Еще детьми они играли среди развалин Помпеи, и в этом древнем мертвом городе Джек дергал Диану за косички. Позже, став подростками, они впервые поцеловались, дрожа и замирая от страха, и случилось это среди разрушенных колонн афинского Акрополя. А первый зов страсти и первый порыв ветра любви, сводящего с ума, они ощутили в Ирландии, на раскопках древних поселений друидов.
Они были прекрасной парой, чудесно дополняя друг друга во всем, даже в своей любимой археологии. Джек не слишком рьяно рылся в книжной пыли и оживал только тогда, когда попадал непосредственно на место раскопок. Диана, напротив, лучше всего чувствовала себя в тиши библиотек. Недаром же она считалась одним из лучших специалистов по мертвым языкам, включая клинопись Египта и Вавилона. В научном мире полагали, что присутствуют при рождении звездной пары, равной которой не было ни в истории археологии, ни в истории науки в целом. Союз Дианы и Джека выглядел естественным и едва ли не единственно возможным. Они изначально были половинками единого целого.
Диана навсегда запомнила тот день, когда Джек сделал ей официальное предложение. Случилось это в воскресенье, на пикнике в Беч Хэвене, родовом поместье Джека в Бедфордшире. Это было очень романтично и трогательно. Джек усадил ее в поджидавшую у берега лодку, устроив на парчовых подушках словно египетскую принцессу. Он повез ее навстречу закату по зеркальной глади реки. Диана и сейчас слышит негромкий, но взволнованный голос Джека, которым он рассказывал ей о том, какой хочет видеть свою жизнь.
– Эти слова мой отец сказал, когда мне было десять лет, и с тех пор я не могу забыть их, – говорил Джек. – А сказал он, что то, чем он – а теперь и мы с тобой, Диана, – занимается, важнее того, что делают короли и премьер-министры. Работа археолога дает возможность людям непосредственно соприкоснуться с самой историей. Она будит их воображение. Проникая в прошлое, мы даем ему тем самым вторую жизнь. Познавая прошлое, мы сами учимся на примерах предков; изучая их ошибки, мы можем избежать своих собственных. Археология помогает связать нить времен и дает возможность всем людям Земли ощутить себя единым целым, одной семьей.
Эти слова, сказанные Джеком, звучали в голове Дианы и сейчас, когда она стояла в задней комнате церкви перед зеркалом в подвенечном платье. Именно в тот день ей показалось, что она заглянула в душу Джека и поняла родство своей души с его душою. И ощущение этого родства душ было для нее едва ли не важнее, чем сегодняшняя церемония, которая должна лишь формально подтвердить его.
Пруденс, мать Дианы, выглянула за дверь и, торжествуя, обвела взглядом море колышущихся за нею лиц. Пруденс была дочерью торговца и переняла от него трезвый взгляд на жизнь. За Стаффорда Санберна она вышла по желанию отца, считавшего ученого хорошей партией для своей дочери. В молодости она не жалела почти ни о чем, кроме, пожалуй, долгих отъездов мужа, да того, что у него нет никакого титула. Увы, он даже не был графом. И вот теперь Диана восполняла этот досадный пробел в жизни своей матери.
4 
