Последние отзывы

  26  

Альдо устроился в чиппендейловском кресле, заботливо проверив складку на брюках.

– Совсем напротив, князь! Я вам кое-что принес...

– Боже мой! Кто мог вам внушить, будто я способен купить что бы то ни было? Я беден, как Иов!

– Речь и не идет о том, чтобы покупать.

Вытащив из кармана шелковый платок, в который была завернута «Регентша», Морозини развернул его и положил вместе с украшением поверх стопки бумаг.

– Это ведь принадлежит вам, не правда ли? Я пришел для того, чтобы всего-навсего вернуть вам ваше имущество.

Глаза русского князя округлились, выражение его лица мгновенно изменилось. Юсупов наклонился над жемчужиной, чтобы получше ее разглядеть, однако в руки не взял и даже сцепил пальцы за спиной, как будто боялся невольно к ней потянуться. Когда он снова поднял глаза, в его взгляде не оставаясь и следа веселости. Только вопрос и легкая настороженность.

– Где вы ее нашли? – спросил он.

– Это довольно долгая история, – ответил Альдо, слегка дивленный безрадостной реакцией. – И трагическая... – Меня это не удивляет. И все же мне хотелось бы услышать эту историю... если вы не торопитесь?

– Я в полном вашем распоряжении.

– Тогда выпьем чаю! Только сначала спрячьте это! Альдо, не переставая удивляться, прикрыл жемчужину концами белого шелкового платка. А хозяин дома хлопнул в ладоши, и почти в то же мгновение появился исполин Тесфе, толкавший перед собой столик на колесиках, на котором царил самовар в окружении крохотных бутербродов, ячменных лепешек и печенья, создав тем самым своеобразный англо-русский союз.

– В моем доме никогда не подают пирожных с кремом, любезно улыбнувшись, пояснил Юсупов. – Пресса как в Европе, так и в Америке, изобразила меня в таком виде, что приходится принимать меры предосторожности, которые кому-то могут показаться необходимыми...

Газеты и в самом деле, как только речь заходила о Феликсе Юсупове, редко упускали случай присоединить к его имени броское пояснение: убийца Распутина! А ведь каждому было известно, что в ту трагическую ночь на набережной Мойке князь прежде всего угостил «духовного наставника» царицы особенно любимыми им пирожными с розовым кремом, в которые перед тем щедро вспрыснули через шприц стрихнин, и мадерой с цианистым калием. Впрочем, все это нисколько не повредило человеку, в котором дьявол, казалось, сосредоточил все свое могущество. Напичканной ядами жертве удалось убежать, но Феликс и его кузен, великий князь Дмитрий, догнали Распутина и расстреляли из револьверов. Но и тогда, когда «труп» был спущен под лед в Неву, никто не был вполне уверен в том, что с ним наконец покончено. Так что ничего удивительного не было в том, что пирожные с кремом навсегда исчезли с княжеского стола...

– Лично я ничего не имел бы против, – вздохнул Альдо, принимая налитую для него чашку и надкусывая бутерброд с огурцом.

Надо же было придумать такое наказание для него – он терпеть не мог как чай, так и огурцы! Ему куда больше удовольствия доставила бы чашечка кофе, а этот черный исполин, скорее всего, абиссинец или что-то близкое к тому, наверное умеет его варить. Любуясь портретом, Морозини спросил, окажут ли ему честь – представят ли княгине.

– К сожалению, не получится. Ирина уехала в Англию навестить свою матушку, но вы можете прийти в другой раз, когда она вернется. А пока расскажите мне вашу историю!

Альдо повиновался и на этот раз ничего не скрыл. Не забыл упомянуть и о том, что полиция им интересуется, но особенно старательно расписывал мужественное поведение малыша Лебре. И закончил свой рассказ словами:

– В обмен на возвращение этой великолепной драгоценности я прошу вас только об одном: вырвать мальчика из лап подстерегающей его нищеты. После чего мне останется только откланяться и поблагодарить за дружеский прием, я на подобное и не рассчитывал...

– Господи, да почему же? Вы принесли мне принадлежавшую моей семье драгоценность, взамен просите лишь исполнить вполне естественное для любого доброго человека желание и ждете, что я брошу в вас камень?

Альдо рассмеялся.

– Этого не ждал, но все же опасался, свалившись так внезапно на голову, -вас потревожить. Собственно, так оно и вышло!

– Нет. Вы ничуть меня не потревожили... разве что в том смысле, какого и предположить не могли...

Юсупов снова развернул огромную жемчужину, несколько мгновений, молча и по-прежнему не прикасаясь к ней, смотрел на нее, потом с внезапной холодностью произнес:

  26