Капец
Не понимаю юмора в том, что ггерои оба- просто невменяемые, она- тупая, как пробка, но... 
190 
«Идеальное место для засады, – закралась в голову Артура тревожная мысль. – И впереди свернуть некуда, и позади дворики-тупики». Пират покосился на Совера. Похоже, граф Совер полностью разделял его опасения, хоть и продолжал уверенным шагом идти вперед. О чем думала Флейта, было понятно без слов. Она постоянно крутила головой, вглядываясь в тень каждой подворотни, и не убирала ладони с рукояти меча.
«И почему мы, люди, так забавно устроены? Чувствуем западню и все равно устремляемся в нее! Знаем, что в дом забрался грабитель или убийца, и все равно вместо того, чтобы бежать без оглядки, безоружные, в одной ночной рубашке, шарим по всем темным углам? Ну почему?!» – спросил сам себя Артур.
«Да потому, что вы, люди, очень самонадеянные существа. Настолько возомнили себя разумными, что боитесь довериться собственной интуиции. Отрицаете дар предвидеть опасность, отрицаете собственную природу! – прозвучал вдруг в голове пирата чей-то вкрадчивый голос. – Слушай, старик, я тебя недооценил, ты оказался умнее других. Не будь же дураком сейчас, бери всю компанию за шиворот, и сматывайтесь-ка вы отсюда поживее!»
Пират даже не успел испугаться, что слышит потусторонние голоса. Совет, данный неизвестно кем, был последней каплей, перевесившей чашу весов в пользу незамедлительного отступления.
– Назад, давайте назад! – выкрикнул пират, грубо схватив идущего рядом с ним графа за плечо.
Однако было уже поздно. Мертвецки тихая улочка вдруг внезапно ожила. Из подворотен начали появляться вооруженные мечами и абордажными саблями люди. Их было много, около полусотни, они мгновенно перекрыли все пути отступления и, шумно галдя между собой, стали сжимать кольцо окружения.
– Пираты! – одновременно выкрикнули Совер с Флейтой, выхватывая оружие и прижавшись спиной к спине.
– Пираты, – едва слышно прошептали трясущиеся губы балансирующего на грани потери сознания Артура.
Заманившие их в ловушку были не просто морскими разбойниками. Это были члены команды известного брига «Шельмец», потопленного двумя имперскими корветами пятнадцать лет назад возле острова Конгьерра. На нем плавал Артур, и всех, кто сейчас шел на него, обнажив сабли и сверкая глазами, он не только знал по именам, но даже считал когда-то друзьями. Более того, все они погибли прямо у него на глазах.
История 12
Пронзающий время и пространство
На дне последнего и неизвестно какого по счету графина еще что-то плескалось. Выражение недовольства не сходило с красивого лица Джер. Ей не нравился этот город, не нравился по многим причинам. Погода, сводящая с ума поразительными контрастами. Многообразие мелькающих перед глазами лиц, среди которых лишь изредка попадались местные жители, а основную массу составляли или приезжие с севера, или моряки, прибывшие неизвестно откуда, но шатающиеся по набережной понятно зачем. Дурацкая привычка трактирщиков разливать выпивку по стеклянным графинам, а не по обычным кувшинам, и ставить на столы чрезвычайной мутности стаканы вместо добротных кружек. Стекло чаще бьется, чем медь, серебро или глина; пьяные посетители платили не только за то, что поглотили их вместительные желудки, но и за то, что разбили их потерявшие четкость движений ручки и иные части тела. Об основной же причине нелюбви к Ниссу Джер старалась не думать, она упорно топила ее в молодом вине, хоть и знала, что самые гадкие вещи все равно выплывают на поверхность, как в прямом, так и в переносном смысле.
Сначала девушка бесцельно бродила по утренним улицам города, пытаясь унять пылавшую в сердце боль и придумать глупые отговорки, по которым ей не стоило печалиться и проливать слез. Набор успокоительных аргументов был до тошноты банален и никуда не годен: «мы солдаты, смерть ходит за нами попятам…», «все мы умрем: кто раньше, кто позже…», «он погиб за правое дело…» Все это было, конечно, так, но успокоить клокотавшее в груди отчаяние не получилось. Джер завернула в первый кабак, потом в другой, в третий, затем не стала пропускать ни одного из тех, что попадались ей на пути, и, наконец, осела на набережной, в весьма отвратном как по чистоте, так и по компании собравшихся гуляк заведении «Пойло и девки».
Бытие определяет сознание и словарный запас. Где-нибудь в верхней части города питейное заведение с таким откровенным названием непременно бы разорилось, в него не зашел бы ни один посетитель. Но здесь, рядом с портом, на вывесках красовались и куда более омерзительные слова. Трактирщики знали, с простым народом надо общаться просто, называть вещи своими именами, а не стеснительно прятать их за более культурными, не отражающими истинной сути названиями. Вино в кабаке, где на Джер навалилась усталость, было дешевым, кислым пойлом, а от пестрых платьев представительниц развратного ремесла рябило в глазах. Как ни крути, а название кабаку было дано верно; шедший сюда знал, что найдет и за какую сумму.
190 
