Капец
100 
Долгое время Безумный Джек хранил молчание, затем, вздохнув, погладил Жанну по руке:
— Мне очень жаль, малышка.
— Сожалеть тут не о чем. Я, по крайней мере, ни о чем не жалею. Когда этой зимой я перечитаю книги из моего сундука, я лучше пойму их содержание. И весна для меня наступит быстрее, чем обычно. Затем Зебра подарит мне жеребенка, о котором я буду заботиться, а к концу лета снова смогу ездить на ней верхом по плато, в скорости соревнуясь с ветром. Затем придет осень, небо затянет низкими тучами, будет часто идти дождь, и я, сидя у костра в своем секретном лагере, примусь сочинять истории о тенях, бродящих в ущельях, о людях и местах, а также о воспоминаниях, которые снова и снова возрождают минувшие события… — Голос ее превратился в тонкую паутинку звука. — Не нужно сожалеть.
Тай хотел было возразить, но в горле у него пересохло, и он не смог выдавить из себя ни слова. Горькая речь Жанны заполнила все его существо, болью отдаваясь в каждой клеточке тела. Он с силой сжал зубы.
— Ты не можешь остаться, — хрипло произнес он.
Девушка никак не отреагировала, словно он ничего не говорил вовсе. Она по-прежнему смотрела прямо в лицо старика, который недоверчиво качал головой.
— Он дело говорит, Жанна, — сказал Джек. — Тебе нельзя здесь оставаться. Больше нельзя. Я и об этом думал, ой как долго думал! Тебе принадлежит большая часть моего золота.
— Не будь смеш…
— Это ты не будь, — отрезал старатель. — Навостри-ка уши да послушай старика, который много зла повидал на своем веку, хоть и добра немало. Папаша твой деньгами меня ссужал не раз и не два, а я доброту помню.
— А ты давал нам золото с тех пор, как я себя помню, — быстро сказала девушка.
Безумный Джек пробормотал что-то себе под нос.
— А как насчет того раза, когда ты нашла меня на дне глубокого ущелья, всего изломанного, и залатала мою старую шкуру, к жизни меня вернула? Ты жизнь мне спасла. Я уж не говорю о том, что ты живот мой лечишь, не даешь ему прохудиться, да еще и истории мои бесконечные выслушиваешь. Половина моего золота твоя, и точка. Надо было отдать его тебе давным-давно, чтоб ты выбралась из этой дыры да зажила по-человечески, но мне, понимаешь ли, нравилось, что не один я обитаю в этих краях, что душа есть родственная рядом, которой наплевать на мое богатство.
— Спасибо, конечно, но мне твоя компания нравится точно так же, как и тебе — моя, — возразила Жанна. — А золота твоего мне не надо.
— Девчонка, ты совсем меня не слушаешь! Опасно тебе здесь находиться, понимаешь? — С этими словами Безумный Джек повернулся к Таю: — Разбойникам жертву выбирать не приходится, сынок. Итак, у меня к тебе есть предложение вроде как деловое. Готов меня выслушать?
— Да, готов.
— Эта упрямая девчонка — добыча. Индейцы все прибывают в эти места, и солдаты скоро придут у них на хвосте. Слухи ходят, что армия наша собралась стереть с лица земли это гнездо гремучих змей. Каскабель постился и молился как одержимый. И вот явилось ему видение, будто приведет он приспешников своих к большой победе, но только если на его военном копье будут развиваться волосы Жанны.
Тай напрягся, словно в этот момент Каскабель собственной персоной материализовался в секретной долине. Глядя на него, Безумный Джек хитро улыбнулся себе в бороду. Тай может и не испытывать к Жанне привязанности, но он точно не уйдет, бросив ее на произвол судьбы в таком опасном месте.
— Вижу, не ошиблась она, когда о порядочности твоей говорила, — произнес старик. — В общем, такое дело, сынок: ты ведешь ее отсюда в безопасное место, и четверть моего золота твоя.
— Оставь свои деньги при себе, — гордо ответил Тайрелл. — Даю тебе слово, что выведу Жанну отсюда и доставлю ее в безопасное место.
Безумный Джек молча пожевал табак, затем, отвернувшись, сплюнул коричневую слюну в кусты и утер бороду изношенным рукавом куртки.
— Договорились. Забирай ее отсюда, и золото мое заодно. Малышке ее доля ой как понадобится, чтоб не выходить за какого-нибудь толстозадого вдовца или, упаси бог, не продавать себя незнакомцам за тарелку бобов.
— Я не собираюсь уходить только потому, что ты… — начала было девушка.
— Помолчи-ка немного, — твердо произнес старатель, свирепо глядя на нее. — Ты не глупа, и не надо вести себя так, словно хочешь меня в обратном убедить. Каскабель тебя до сих пор не поймал только потому, что недосуг ему было. А теперь он задумал осуществить свой план. Пока этот чертов выродок гремучей змеи жив, никто не может чувствовать себя здесь в безопасности, особенно девушки, как ты.
100 
