Капец
48 
От тревоги у нее перехватило дыхание.
— А тебе я принесла удовольствие? — спросила Джулиана, боясь услышать отрицательный ответ.
— О да! Ты мне доставила огромное удовольствие, — весело улыбнулся Рис.
Вздох облегчения сорвался с ее губ.
— Значит, ты все-таки подчинишься теперь общепринятым условностям? — Джулиане казалось, что она никогда не переживет, если он будет любить другую женщину после того, как занимался любовью с ней, Джулианой.
Воган ошарашенно посмотрел на жену.
— Разумеется, любимая. Все это… не больше чем баловство. Мужчины — легкомысленный народ. Твои братья тоже, наверно, не брезгуют этим. — Он погладил ее по волосам и, внезапно став серьезным, произнес: — Но тем, кто любит друг друга… больше никто не нужен. Любовь моя к тебе сильна. И не найти мне нужные слова, чтобы сказать тебе, как крепка она.
«Господи, в его устах простые слова звучат как песнь любви!» — подумала она. Разве после этого можно еще злиться на Риса, если в его признании и во взгляде столько любви и обожания? Что ж, она простит ему всех тех женщин, что были до нее, ведь теперь он принадлежит только ей одной.
Заметив улыбку на ее губах, он с облегчением вздохнул.
— Ну что, все в порядке?
— В порядке, — кивнула она. И после недолгого размышления добавила: — Я тоже стану подчиняться общепринятым условностям. Обещаю тебе.
Он удивленно вскинул брови.
— Лучше уж подчинись. А то, знаешь, за плохое поведение некоторые мужья могут и поколотить своих жен.
— Да? — опешила Джулиана. — А ты не будешь бить меня, Рис?
Воган склонился к ней и хриплым от желания голосом прошептал:
— Никогда! Я собираюсь любить тебя всю жизнь. — Он нежно раздвинул ей ноги коленом и коснулся губами ее обнаженной груди, заставив Джулиану содрогнуться от подступающего желания. — И начну это делать прямо сейчас, дорогая.
И потом он еще долго доказывал ей делом силу своей любви.
6
Дарси в нетерпении мерил шагами гостиную. Несмотря на поздний час, он вовсе не собирался отходить ко сну. На кушетке мирно дремал Оувертон. Дарси взглянул на часы: стрелки показывали три часа ночи. Черт бы их побрал, сколько же можно возиться? Вербовщики должны были уже давно схватить Моргана Пеннанта, но долгожданной записки Дарси так и не получил.
В дверь тихо постучали.
— Войдите, — рявкнул он.
На пороге со смущенным видом появился лакей.
— Что там? Записка? — нетерпеливо воскликнул Дарси.
— Не совсем, милорд. Там внизу вас дожидается мальчишка. Он сказал, что хочет говорить только с вами.
— Мальчишка?
— Да, но он отказался говорить, кто его послал, и настаивает на том, чтоб увидеть вас.
Дарси нахмурился. В кабачке Моргана должен был подкараулить наряд вербовщиков и задержать до отхода военного судна. Должно быть, они решили, осторожности ради, спросить у него совета касательно дальнейших действий. Дарси махнул рукой на дверь.
— Приведи мальчишку.
Когда лакей привел посетителя, Дарси с удивлением обнаружил, что юноша, посланный к нему, одет слишком уж опрятно. Вряд ли он мог быть послан хозяином такого захудалого и злачного местечка, как таверна «Бык и Луковица». Неужели тамошним слугам выдают столь приличное платье?
Жестом Дарси велел слуге выйти. Едва дверь за ним закрылась, виконт с нетерпением посмотрел на мальчишку:
— У тебя есть для меня новости?
— Я служу в «Белом дубе». Мой хозяин велел передать, что недавно там остановилась на постой ваша сестрица с каким-то мужчиной, которого она называет своим мужем.
Дарси ошарашенно уставился на юношу. Что? «Белый дуб»… Джулиана…
— Что ты, дьявол тебя возьми, такое плетешь?
Посыльный смущенно опустил глаза под взбешенным взглядом Дарси.
— Э-эти двое приехали к нам час назад… и сказали, что следуют в Лондон. Затем спросили комнату до отхода почтовой кареты. Мой хозяин узнал в приезжей даме вашу сестру.
Во время его сбивчивого рассказа проснулся Оувертон и, расслышав последние слова юноши, оторвал от подушки голову в съехавшем набок парике.
— Так что же там случилось с Джулианой?
— Может, это чья-то дурацкая шутка, или же этому бедняге просто померещилось, но парень утверждает, что Джулиана и какой-то мужчина сняли комнату в «Белом дубе».
Оувертон расхохотался.
— Джулиана? С мужчиной, одна, на постоялом дворе? Ну и шуточки! И с кем же это, по-вашему, она сбежала?
48 
