Капец
51 
Росляков хотел задать новый бестолковый и даже глупый вопрос, узнать действительно ли Савельев атеист, но сообразил, что лучше сейчас промолчать. Он бросил на дно большой чашки пакетик с заваркой, налил кипятка и, взяв с тарелки большой, плоский, как керамическая плитка, пряник, положил его перед собой. Надпись, выбитая на прянике кривенькими прописными буквами, гласила: «Земля – Луна». Слова «Земля» и «Луна» разделял некий огрызок карандаша, напоминающий ракету, или ракета, напоминающая огрызок карандаша. Росляков долго разглядывал этот загадочный предмет и даже гладил пальцем блестящую поверхность пряника, наконец, осторожно откусил его острый ребристый краешек и сразу же решил, что угощение ему не по зубам.
Поднявшись с места, хозяин мастерской вытащил из горлышка бумажную затычку и, бережно придерживая тяжелую бутыль двумя руками, словно малое любимое дитя, разлил вино по стаканам. Вино оказалось довольно крепким, но слишком сладким и к тому же пахло пробкой. Отец, выпив, причмокнул губами, видимо, ему вино понравилось. Савельев, забыв о горячем чайнике, прикурил сигарету и, скомкав в кулаке пустую пачку, бросил её в темный угол мастерской, на кучу деревянной стружки.
– Что, неприятности у тебя? – Савельев глянул на Рослякова, пряча в седых, пожелтевших от табака усах, неряшливой бороде кривую усмешку.
– Смотря, что считать неприятностями, – ушел от прямого ответа Росляков.
Он, толком не понимая, зачем чужого человека посвящать в сугубо личные проблемы, вопросительно посмотрел на отца. Тот отвернулся в сторону, устраняясь от разговора, смотрел в темный угол мастерской, словно разглядывал сваленный там мусор. «Если уж отец притащил меня сюда, значит, этот бородатый Савельев каким-то образом может помочь», – решил Росляков и тоже прикурил сигарету, раздумывая, что именно о его неприятностях отец уже рассказал своему приятелю и о чем ещё не помянул. О самоубийце Овечкине, само собой, рассказал. О смерти Рыбакова тоже. Тогда что можно добавить? Ничего.
– Один мужик застрелился на моей квартире. Другого мужика, едва мне знакомого, запытали до смерти в его загородном доме, точнее, гараже. Вот мои неприятности.
– Об этих я уже знаю, – сказал Савельев.
– Другие ещё не случились, жду.
– Как видно, в этом деле замешан некто Марьясов, бизнесмен из этого подмосковного города, – отец назвал город и повернулся к Савельеву. – Вот откуда у всех этих происшествий ноги растут. У Марьясова несколько собственных предприятий, три цеха по разливу водки, магазины, ещё кое-какая недвижимость. С бандитами он не связан, крышу ему обеспечивает охрана. Сам по себе он достаточно богатый и влиятельный человек, чтобы держать весь город. В тот день, вернее вечер, когда Петька, – он кивнул на Рослякова, – возвращался с совещания предпринимателей на автобусе, который принадлежал Марьясову, у нашего бизнесмена случилась какая-то неприятность, пока не знаю, что именно случилось.
– И что же?
– Первым погиб водитель этого автобуса. Заживо сгорел в собственном доме. По версии следствия, водитель был пьян, хранил в своей хате канистры с бензином, они и вспыхнули. Через три дня Петя нашел у себя на квартире Овечкина с дыркой в виске. А ещё через несколько дней убили Рыбакова. Два пассажира автобуса пока живы. Это мой сын и некто Борис Ильич Мосоловский, предприниматель.
– Был ещё и третий, какой-то певец, он там, на концерте выступал, – Росляков удивленно хлопал ресницами. – Он местный, не доехал до Москвы, сошел первым.
– Кстати, об этом бизнесмене, о Мосоловском, толком ничего не известно. Жив он или уже того…
– Мосоловский жив, – сказал Росляков. – Мне тоже пришла в голову эта мысль… Ну, насчет автобуса и всего того, о чем ты говорил. Я нашел служебный телефон Мосоловского, позвонил ему. Он жив.
– Значит, очередь его ещё не пришла, – усмехнулся в усы Савельев.
– Подожди, отец, – Росляков погасил окурок, – откуда ты все это знаешь? Ну, про этого Марьясова? И вообще все эти детали. Ведь лично я в разговорах с тобой этой фамилии не называл?
– Марьясова я в глаза не видел, – сказал отец. – А обстоятельства всей этой петрушки мне известны с чужих слов. В прежние времена в каждом населенном пункте существовало местное управление КГБ. Такие управления и сейчас есть, только называются по-другому, а главное, теперь они не владеют всей информацией. Короче, мой знакомый Пантелеев, теперь он древний старикан, служит помощником мэра в этом самом городишке. А в прежние времена Пантелеев возглавлял тамошнее управление КГБ. Так вот, этот старикан знает больше, чем местная милиция и прокуратура вместе взятые. С товарищами по прежней работе он всегда поделится тем, что знает. Ну, за небольшую плату. Пантелееву живется нелегко, он каждой лишней копейке рад, а информация, как любой товар, стоит денег. Это надежный источник. Я только озвучил его слова. Именно Пантелеев составлял список бизнесменов, которых пригласили на тот самый семинар.
51 
