Капец
105 
Их вражда началась давно. Только-только были одержаны первые боевые победы и сбылись мечты о славе. А когда та стала достоянием обоих, ценой за нее оказалась ненависть, рожденная из любви.
Ань ничего не хотел так сильно, как покончить с ней. Но он понимал, что цена этому – жизнь. Каждая секунда могла оказаться последней… Однако они умирали и возрождались вновь в каждое мгновение. Войска, в которых находился Вер, долго преследовали отступающую армию, а когда спустилась ночь, решили остановиться, чтобы не попасть в западню в незнакомой местности. Вер бросил на землю оружие и начал ругаться. На чем свет стоит он поносил и трусость командиров, и слабость воинов, и богов тьмы, и весь мир от самого его сотворения. Его никто не слушал и не отвечал на оскорбления. Вер был лучшим воином и легендарным героем. И все знали настоящую причину его ярости. Все были прекрасно наслышаны о его ненависти к брату.
Так и не успокоившись, Вер отправился к реке, чувствуя на себе осуждающие взгляды и в душе признавая их справедливость. В бою нельзя преследовать личные цели. Может, если б он не был так занят поединком с братом, командир избежал бы смерти.
Вер расстелил одеяло на берегу, решив спать вдали от всех. Этому была и другая причина. Много лет, но в последнее время все чаще, воину снился один и тот же сон. В нем было лето, такое же, как и сейчас, с залитыми солнцем лугами, дурманящими ароматами трав, прохладой воды и беззаботной радостью. В этом сне они с Анем были по-прежнему друзьями.
Волосы брата кудрявились, высыхая на солнце после купания. И в этом сне лицо Аня было все таким же: с чуть меньшими глазами по сравнению с классическими канонами красоты, чуть большим носом, чуть более чувственными губами, – и это лицо казалось прекрасным.
– Что это ты на меня так уставился, а?
– Думаю о том, что ты становишься красавчиком.
Ань смеялся. Они были похожи. Но было что-то их разделявшее: Вер выглядел сильным и благородным, Ань – грациозным и обаятельным.
Даже сквозь сон Вер чувствовал зной летнего дня, слышал звон цикад, ощущал пряную сладость ветра с реки. И ему было хорошо. Он очнулся в холоде на жесткой земле и в одиночестве. Скулы сводило от боли. Душу рвало отчаяние. Сердце вопило в бессилии, почти разрывая грудную клетку. Все существо Вера содрогалось только от одного чувства. Чувства, равным которому по силе была только ненависть.
Ань, лежа на спине, смотрел на темное звездное небо. В нем клокотала ярость. Но слезы в карих глазах стояли не от этого.
А на следующий день снова был бой. И они вновь искали друг друга. И обоих обуревала ярость. Снова клинки высекали искры. И все вокруг горело от их ненависти. Годы мучений и отчаяния сливались в бесконечный бой со своим отражением.
А войска вновь отступали, и братьям не удалось довести свое дело до конца.
Великая река встала на пути бегущей армии. Здесь должна была состояться переправа, но это было и самое опасное место. Переправляться решили под покровом темноты. Ань с небольшим отрядом прикрывал от возможного нападения уплывающие отряды… Угроза вдруг перестала казаться гипотетической, когда в один миг вспыхнули огни, мгновенно высветившие половину реки, а вслед плотам понеслись смертоносные стрелы лучших лучников западного побережья. Отряд Аня прикрылся щитами, и скоро на них обрушились мечи авангарда противника. Их вел Вер. Они вновь встретились, но здесь Вер не мог упустить своего шанса: если Ань переправится на другой берег, им не скоро удастся свидеться.
Полыхнули улетающие во мрак реки стрелы. Взвились клинки. И пламя борьбы охватило берега. Два равных по красоте и искусству воина отдавали дань богу войны. Светлые волосы по плечи и горящие даже во тьме карие глаза сияли в темноте ночи.
Они могли драться вечно. Но у окружающего мира не было столько времени.
– Быстрее, Ань! – прозвучало с последнего плота. Авангард, пришедший с Вером, уже большей частью лежал на песке. Ань мог или продолжить битву – и тогда уж точно пасть если не от руки брата, так от остальных, – или прыгнуть на плот, так и не исполнив самого сильного желания последних лет.
Вер тоже это понял. Взревев медведем, он навалился на брата всей своей тушей, вместе со щитом опрокинув его в воду. Единственное, что успел сделать Ань, – это выбить меч из рук противника. Клинок отлетел далеко. Вер тут же перехватил запястье брата с зажатым оружием и освободившейся рукой нанес удар в челюсть. Потом еще один. И еще. И еще. Ань уже плохо понимал происходящее, когда удары прекратились. Всего на мгновение. Сквозь заливающую глаза кровь Ань увидел стрелу, вонзившуюся в плечо брата. Ее явно пустил один из тех, кто ждал его на плоту. Аню хватило секундного замешательства – он вывернулся из-под брата. Позиция поменялась. Только в руке Аня был по-прежнему зажат меч. В следующий миг Вер почувствовал, как к его горлу прижимается стальной клинок, а подняв глаза, увидел искаженное ненавистью лицо брата.
105 
