173 
— Ну что, братва, поехали метку ставить, — скомандовал Гоблин, засовывая трофейный «парабеллум» за пазуху.
И пошли мы в степь тремя машинами. Мишка едет с прицепом, серб с Гонтой на его квадре — и я на Зверьке. Заехали мы за озеро, встали на траверзе лесного массива, где так и мнится красочная уютная турбаза, выбрали подходящее место — так, чтобы со всей степи было видно.
Мишка слез, пошел к прицепу вытаскивать щит, а мы взяли лопаты и пенек-колот.
Столб вкопали быстро, затем тщательно утрамбовали колотом грунт, покачали — крепко стоит.
— А ништяк! — удовлетворенно оглядел Сомов творение рук своих. Заранее заготовил: всю дорогу за собой в прицепе таскал.
Хулиганом он был — хулиганом и помрет. Однако психолог Гоблин что надо. Ладно, когда-нибудь мы поставим тут нормальный пограничный столб. С полосками.
— Почему на двух языках? Русский-то зачем? — засомневался Гонта.
— Как зачем? Так то ж Египет! Там русский язык каждый второй должен знать — напрасно, что ли, в эти самые «шармы» столько лет ездили…
— Добро, — высказался серб. — Забоятся.
— Ну и ладно. — Гонта подвел черту. — Едем, нам еще колонну битых два часа формировать, пока все прицепим-распределим.
— Приемлемо. Надо по пути нырнуть будет, маяк снять.
— Ну его, казачкам скажем — смотаются. Нас Родина ждет.
Нас Родина ждет. Ждет своих героев, защитников.
Реальных, конкретных. Без байды и без базара, как сказал бы Мишка. Ждет тех, кто уже решил и сделал, кто ни единого человека анклава в беде не бросит и в обиду не даст.
Порвем всех.
И мы уехали…
В степи осталась лишь надпись на огромном щите:
ТЕРРИТОРИЯ РОССИИ
Врагам: за въезд — смерть.
Своих ищите на кладбище у озера.
Сектор патрулирует: SPECNAZ KGB.
Командир патруля: GOBLIN.
173 
