Капец
40 
– Кроме Светланы, естественно? – усмехнулся Швец.
Данилова печально улыбнулась:
– Я тогда Игорю не сказала ни «да», ни «нет». Он ведь оставался женатым мужчиной, да к тому же мужем моей родной сестры… Кстати, от того же Глебова, неделями двумя позже, когда мы встретились с ним в следующий раз – Игорь сам приехал в Сергиев Посад, – я узнала… кое-что о моей сестре…
– Например?
– О том, что пока он работал в Германии, у Светы… был роман с Абросимовым, который не прекратился даже после его, Игоря, возвращения домой. Я вот только не уточнила, с каким именно Абросимовым «крутила» Света: со старшим или с младшим…
Глупо было бы делать вид, что он никогда не слышал этой фамилии. Тем более, что сама Данилова указала ее в «шпаргалке».
– Абросимов там… в этом их фонде, наверное, большая шишка? – выдержав паузу, сказал Швец. – Говорите, их там двое?..
По его прикидкам получалось, что том у Абросимову, тому жутковатому типу, что заведовал в конце сороковых и начале пятидесятых расстрельным «бутовским» полигоном, сейчас, будь он еще жив, было бы восемьдесят с хвостиком, а то и все девяносто. В таком возрасте не то что крутить романы с молоденькими женщинами, но даже участвовать в делах отставных и действующих гэбистов как-то уже поздновато… Да, вряд ли это тот Абросимов, о котором что-то бормотал малость тронувшийся умом Леонтьич. Скорее всего однофамилец… вернее, однофамильцы, поскольку их двое.
– Старший, Николай Дмитрич, если судить по довольно редким высказываниям на эту тему Светланы, если и не де-юре, то де-факто является руководителем фонда. – Данилова, как показалось Валере, вновь бросила на него испытующий взгляд. – О младшем, которого, кажется, зовут Дмитрий… Дмитрий Николаевич… Известно, что он работал в управлении, которое заведовало системой тюрем и трудовых лагерей. Еще в ту пору, когда местами лишения свободы занималось МВД…
– Сейчас ГУИН входит в структуру Минюста.
– Я не разбираюсь в таких делах, – почти равнодушно сказала Данилова. – Знаю только, да и то со слов Глебова, что с кем – то из этих двоих Света в ту пору поддерживала оч-чень близкие отношения…
Валера по просьбе Даниловой рассказал о своем единственном контакте с ее старшей сестрой. Потом, покончив с этим эпизодом, в свою очередь, поинтересовался:
– Маша, а было такое, чтобы сестра вам… угрожала?
Данилова ответила без запинки:
– Нет, такого не было. После того, как Игорь куда то запропастился, я пыталась поговорить с ней начистоту… но куда там! В последний раз, когда мы виделись, Света обозвала меня дурой, сказала, чтобы я не лезла в ее семейные дела и не поднимала бучу на ровном месте.
– А сам Глебов что? Он так ни разу не позвонил вам за последние полгода?
Всхлипнув, Данилова покачала головой.
– И ни строчки не написал?
Она опять покачала головой.
– У нас ведь уже все было договорено, – чуть позже, придя в себя, сказала Данилова. – Игорь даже подал документы на развод! Он, правда, говорил, что его не очень-то хотят отпускать из балашихинского филиала, просили хотя бы до весны еще поработать… Но сам он был с этим категорически не согласен! Ну а дальше случилось то, о чем я вам уже рассказывала: Игоря куда-то перевели или даже услали, как я подозреваю, насильно…
– Этот НПК «Новые индустриальные технологии», он, наверное, имеет еще какие-то филиалы, кроме балашихинского?
– Контора эта закрытая, режимная, недостучишься… Как и фонд, в котором трудится Светлана. Родители Игоря, как я уже говорила, время от времени получают короткие записки: «У меня все в порядке… тружусь… очень занят… по возможности позвоню или даже напишу подробное письмо…»
– Сейчас можно позвонить даже с Северного полюса, – хмыкнув, сказал Швец. – И маляву, если угодил в изолятор или крытую, с каким-нибудь сообщением о себе отослать на свободу не проблема.
– Вот и я так думаю. – Данилова встала с кресла, открыла шкаф, порылась на полке, а затем выложила на стол перед Валерой конверт. – Я уже говорила, Валерий, что ваша помощь в этом деле… деле поиска…
– Розыска, – уточнил Швец, не притрагиваясь к конверту.
– Пусть будет так… Возьмите в качестве аванса пять тысяч долларов. В декабре Игорь положил на мой счет в одном из московских банков двадцать тысяч долларов США. Он сказал – «на всякий пожарный». Я не хотела их тратить, но вот… приходится.
Поскольку хозяйка не садилась в кресло, Валере тоже пришлось встать. В сущности, разговор закончен. Эта молодая женщина хочет, чтобы он по своим каналам «пробил» нынешнее местонахождение Игоря Глебова. А для этого придется в той или иной форме потревожить не только секретную лавочку в окрестностях Балашихи, но и, что вероятнее всего, поинтересоваться деятельностью больших и суровых дядек из фонда, любой из которых может доставить Швецу массу неприятностей.
40 
