36 
Жизнь, казалось, наладилась, но Тиа не переставала мучить мысль о том, что она лишила Макса возможности попробовать себя в роли отца. Муж, конечно, не обрадовался, услышав о ее беременности, но вдруг он изменил бы свое отношение, увидев восхитительное личико своей дочери?
Девять месяцев назад Тиа даже не думала о том, что поступает несправедливо по отношению к Максу. Она сделала какие-то выводы и действовала согласно им в состоянии сильного душевного потрясения, что было совершенно неразумно. Все произошло слишком быстро: ее замужество, беременность, смерть Эндрю, его завещание и выбившая из колеи встреча с матерью.
Тиа не могла сказать с уверенностью, что ушла бы от Макса, не принимай она необдуманных решений. Может, более разумным с ее стороны было бы пойти к мужу и выслушать, что он скажет? Получалось, что Тиа не просто ушла, а убежала от ситуации, в которой почувствовала себя бессильной и загнанной в ловушку.
И нравилось ей это или нет, но Санча была ребенком и Макса тоже. Тиа не стала принимать во внимание его права, отдавая предпочтение собственным. А вдруг он хотел развестись с ней и заполучить обратно свою свободу, но исчезновение жены усложняло этот процесс?
Тиа стыдилась признаться, но ей не хотелось отпускать Макса к другой женщине. Она знала, что до встречи с ней он вел довольно разгульный образ жизни, но если после ее ухода он вернулся к нему, то постарался оставаться в тени. Ведь сейчас он не был ни холостым, ни официально разведенным.
Что ж, девять месяцев назад Тиа взяла ответственность за свою судьбу в свои руки, а теперь настало время выйти из укрытия и начать решать проблемы, которых она избегала. И первым делом ей следует связаться с Максом.
Она достала телефон и, боясь передумать, быстро написала сообщение мужу, указав адрес и имя, под которым скрывалась, чтобы ее не узнали. Прикрепив фото Санчи, Тиа отправила сообщение.
Макс получил его посреди деловой встречи, и его ярость не знала границ, когда он увидел первое размытое фото своей дочери. Санча Леонелли смотрела на него своими огромными карими глазами и казалась очень серьезной для такого маленького ребенка. Чертово сообщение! Даже не те лефонный звонок. И это все, чего он заслуживал после девяти месяцев тишины, когда он сходил с ума от переживаний? Макс заскрежетал зубами и выскочил из кабинета, даже не извинившись за свой уход.
Его ждали разборки с женой.
Тиа немного удивилась, не получив ответа от мужа. Может, он поменял номер телефона? А если нет, то он только что впервые увидел свою маленькую дочь. И наверняка очень разозлился на ее мать…
Уложив Санчу, она спустилась обратно в кухню, чтобы прибраться. Услышав звонок в дверь, Тиа бросилась открывать, боясь, чтобы этот шум не разбудил ее дочь, и ахнула от неожиданности, увидев на пороге Макса. Тиа никак не ожидала, что муж тут же примчится к ней.
– О, да это же кухонная фея, – ухмыльнулся Макс, окинув взглядом ее перепачканный мукой нос, пухлые губы и бесформенный фартук. Покопавшись в Интернете, он узнал, чем Тиа Рамос, как она себя называла, зарабатывала на жизнь. Макс злился, что ничего не знал о кулинарных талантах своей жены и что она ни разу не попыталась испечь что-нибудь для него.
Тиа густо покраснела, рассеянно поправила волосы, заплетенные в косу вокруг головы, и посмотрела на мужа. Хорошо хоть, что она сняла свой поварской колпак до того, как открыть дверь.
– А какие у нас милые косички, – язвительно продолжил Макс, шагнув в дом и заставив Тиа попятиться назад. – С ними ты похожа на десятилетнюю девочку.
– Тебе следовало предупредить о своем приезде, – бросилась защищаться Тиа.
– Прошу прощения, – чуть мягче ответил Макс. – Но девять месяцев молчания с твоей стороны убили все хорошие манеры, которые только были у меня.
Тиа представляла их встречу совсем по-другому, потому что забыла, какое воздействие оказывал на нее ее муж. Ее дыхание стало судорожным, а внутри все перевернулось от восторга, когда она заглянула в его янтарно-карие глаза.
– Прости, что не написала тебе раньше, – пробормотала она. – Я просто не знала, что сказать. Это, конечно, не оправдание, но…
– Ты права. Твоему поступку нет оправдания, – отрезал Макс. – Я не знал, что сказать, когда ты рассказала о своей беременности… но, боже мой, разве ты не заставила меня расплачиваться за отсутствие красноречия?
– Я не хотела, чтобы у моего ребенка был равнодушный отец, – всплеснула руками Тиа.
36 
